Крымские татары в узбекистане

Депортация XXI века. Крымского татарина выдворили в Узбекистан

Российские власти принудительно выдворили 58-летнего крымскотатарского активиста Недима Халилова в Узбекистан. Симферопольский суд принял решение о его депортации еще в ноябре 2016 года. После этого Халилова вывезли в Краснодарский край, где его на протяжении полутора лет держали в спецприемнике для иностранцев, нарушивших миграционное законодательство.

Недима Халилова посадили в самолет, следующий из Краснодара в Узбекистан, 15 мая. Уже находясь на борту он сообщил об этом друзьям и лидерам Меджлиса крымскотатарского народа, которые и рассказали о депортации своего соотечественника.

«О сегодняшнем насильственном выдворении крымского татарина Недима Халилова из Краснодара в Узбекистан узнал по прилету в Стамбул. Первым сообщением, выскочившим в телефоне после включения в Стамбуле, было им отправленное: «Выдворяют сейчас в Узбекистан», – написал 15 мая глава Меджлиса крымских татар Рефат Чубаров на своей странице в Фейсбуке.

Решение о депортации принимал подконтрольный России Железнодорожный суд Симферополя. Это произошло еще 7 ноября 2016 года. Судья Татьяна Белинчук признала активиста виновным в «нарушении режима пребывания в России».

Халилова судили как гражданина Узбекистана, хотя сам он считает себя лицом без гражданства. Он проживал в Крыму с 1986 года, но не оформлял ни украинский, ни российский паспорт.

По его словам, единственный документ, которым он владеет, – паспорт СССР, в котором указано, что Халилов родился в Узбекской ССР.

В 2014 году активист осудил «присоединение» Крыма к России, заявив, что Россия уже второй раз аннексирует полуостров

Активист не оформлял гражданство по идейным соображениям: Халилов не признает Крым ни частью России, ни частью Украины.

Он считает, что на полуострове должна быть восстановлена крымскотатарская государственность. И российские, и украинские власти он называл «оккупационными».

В 2014 году активист осудил «присоединение» Крыма к России, заявив, что Россия уже второй раз аннексирует полуостров. Первой аннексией, по его мнению, было завоевание Крыма Российской империей в XVIII веке. В марте 2014 года он объявил о создании «Движения сопротивления крымских татар», целью которого является восстановление крымскотатарской государственности.

Данная группа за время существования себя практически не проявляла. Вся ее работа сводилась к тому, что время от времени «Движение сопротивления» публиковало политические заявления и призывы к различным странам и организациям. Например, в ноябре 2015 года эта группа призвала ООН установить контроль над Крымом. Ответа на это заявление не последовало.

Фактически деятельность Халилова заключалась в том, что он комментировал те или иные события в социальных сетях, а также время от времени судился с российскими властями по различным поводам. К примеру, в феврале 2016 года он подал в Центральный суд Симферополя иск с требованием признать крымских татар коренным народом Крыма.

Деятельность Халилова заключалась в комментировании тех или иных событий в соцсетях и тяжбах с российскими властями по различным поводам

Активист пытался обжаловать решение о своей депортации, но 8 ноября 2016 года подконтрольный России Верховный суд Крыма оставил этот вердикт в силе. В этот же день сотрудники миграционной службы вывезли активиста в спецучреждение временного содержания иностранных граждан, расположенное в поселке Вардане российского Краснодарского края.

Удар по здоровью

Спустя две недели после принудительного перемещения в российский спецприемник Недим Халилов в знак протеста объявил частичную голодовку – перешел на хлеб и воду.

Он выдвинул два требования к российским властям: вернуть его в Крым и признать лицом без гражданства.

На уступки активисту никто не пошел, и через три дня он объявил полную голодовку – заявил, что будет пить только воду с солью.

Шли недели, российские власти молчали, а Халилов по-прежнему отказывался принимать пищу.

Он сильно потерял в весе, у него постоянно повышалось давление, и при всем при этом активист написал заявление об отказе от госпитализации.

28 декабря 2016 года за соотечественника вступился Меджлис крымскотатарского народа, лидеров которого активист в жестких выражениях критиковал на протяжении многих лет.

Во время голодовки активиста перевели в другое спецучреждение Краснодарского края, расположенное в селе Новоукраинское. Там 25 января 2017 года, по словам Халилова, его избили охранники. В ответ он направил жалобу в прокуратуру, но после проведенной проверки никто не был привлечен к ответственности.

В июне прошлого года Халилова перевезли в другой спецприемник, расположенный в российском Ставропольском крае. Там его продержали два месяца, а затем снова вернули в центр для нарушителей миграционного законодательства в Новоукраинском.

В последний раз корреспондент Крым.Реалии созванивался с Халиловым в апреле 2018 года. Во время беседы он пожаловался, что 13 марта пережил гипертонический криз.

«Там 260 на 150 миллиметров ртутного столба было давление. Но в принципе обошлось без инсульта, без инфаркта. Медики быстро и оперативно вмешались, остановили этот процесс, сбросили давление. Вовремя они подошли. Спасибо товарищам, которые со мной живут, они побежали, быстро вызвали медиков», – рассказывал Халилов в начале апреля.

Новые скитания

Скорее всего, активиста так долго держали в спецприемниках, потому что Узбекистан весь этот период не давал согласия его принять на свою территорию. Сам Халилов утверждал, что не является узбекским гражданином, но в 2000 году вместе с семьей он какое-то время проживал в Ташкенте.

Как он сам рассказывал, тогда СБУ открыла против него уголовное дело в связи с его заявлениями о создании крымскотатарского государства. И после этого Халилов решил покинуть Крым и скрыться от преследования в Узбекистане.

Он уехал в Ташкент по советскому паспорту и опасался, что по этому документу в Крым его уже не пропустят. Чтобы вернуться домой, активист оформил узбекский паспорт.

Срок действия этого документа истек в 2009 году, и Халилов утверждал, что, по узбекским законам, он автоматически вышел из гражданства.

Власти Узбекистана за прошедшие полтора года не делали публичных заявлений по поводу крымскотатарского активиста. Адвокаты и соратники Халилова неоднократно направляли запросы по этому поводу в узбекские дипломатические представительства, но те не отвечали.

По прибытию в Ташкент Недиму Халилову вручили документ под названием «Сертификат на разрешение вернуться на родину»

Корреспондент Крым.Реалии

В узбекистане «замолчали» 70-летие депортации крымских татар

Написать о жизни крымских татар в Узбекистане меня побудили сразу несколько событий. Во-первых, аннексия в марте текущего года Россией Крымского полуострова.

По сообщениям СМИ, многие крымские татары, давно вернувшиеся на историческую родину, во главе с бывшим политическим узником и председателем крымско-татарского Меджлиса Мустафой Джемилевым выступили против выхода из под украинской юрисдикции.

Во-вторых, собственно 70-летие со дня депортации татар из Крыма. В поисках информации о том, как отмечали эту дату в Узбекистане, я нашел в интернете множество прошлогодних публикаций о 69-й годовщине тех трагических событий. И ни слова о нынешнем юбилее.

И, в-третьих, отсутствие крымских татар среди организаторов и участников проходившего 8 июня в Ташкенте татарского праздника Сабантуй: в прошлые годы крымские татары, наряду с башкирами, принимали в нем активное участие, а в этом, как ни странно, были лишь в числе посетителей столичного парка имени Бобура, где проходили празднества.

Как рассказали его организаторы, причиной тому стало будто бы все более активное переселение крымских татар на историческую родину: им, дескать, сейчас не до Сабантуя, и представлять их творчество было просто некому. Хотя сегодня в Узбекистане живут по некоторым данным от 80 до 100 тысяч крымских татар, то есть приблизительно столько же, сколько и год назад.

Председатель национально-культурного центра крымских татар г. Ташкента Нусрет Джемилев

В Ташкенте культурный центр крымских татар работает при Интернациональном центре Узбекистана. Однако, как выяснилось, мало просто явиться в Интерцентр. Чтобы получить контактную информацию о руководстве наццентра крымских татар, необходимо еще пройти через «фильтр» двух пожилых европейского вида женщин – методистов головной организации, явно страдающих от безделья.

В итоге, после моих напоминаний о праве любого гражданина искать, получать и распространять информацию одна из женщин набрала номер и передала мне телефонную трубку. Джемилев после пары дежурных вопросов согласился о встрече, которая, правда, потом дважды откладывалась, но всё же произошла.

«Надо работать с Россией»

Небольшой уютный кабинет Джемилева находился в том же здании Интерцентра. Разговор с ним я начал осторожно, издалека.

— Ваш центр, как следует из его названия, объединяет только крымских татар Ташкента, а не всего Узбекистана?

— Да, только Ташкента – статус республиканского значения нам не дают, потому что у нас, крымских татар, нет своей государственности и даже автономии, поэтому нет смысла укрупнять наш статус. По статусу мы до недавнего времени находились под юрисдикцией Украины, а теперь получилось так, что мы под юрисдикцией России.

— Как лично вы относитесь к тому, что Крым стал российским?

— Я-то всю жизнь прожил в Узбекистане, а вот многие мои друзья и родственники жили в Украине, и вдруг, в короткий период времени их заставляют жить в другом государстве – понятно, это сложно воспринять как нормальное явление.

Но, тем не менее, факт случившегося надо признать, и хотя руководители нашего Меджлиса (исполнительно-представительного органа крымских татар — прим. авт.) и говорят, что очень отрицательно это воспринимают, сейчас все больше и больше крымских татар склоняются к тому, что надо идти и работать с Россией.

Иначе, если мы пойдем в противовес, в противостояние тому, что нам навязали, это будет воспринято отрицательно, и нашему маленькому народу могут не давать развиваться, нормально жить.

— То есть вы склоняетесь к смирению?

— Да не к смирению – мы склоняемся к тому, чтобы жить в соответствии с данной ситуацией. Мы же, маленький народ, находящийся на грани выживания, не можем противостоять такому большому государству как Россия.

— Но ведь, насколько я знаю, Мустафа Джемилев… Кстати, вы не родственники?

— Нет, просто однофамильцы.

— Так вот, Джемилев ведь настаивает на иной позиции?

— Он настаивает, но, понимаете, это человек, который сам воочию, хоть и был маленький, пережил акт депортации, акт геноцида. И люди в его возрасте, которые пережили данную ситуацию, конечно, отрицательно будут все это воспринимать, так как случившееся – полнейший беспредел, который творился с народом: около 200 тысяч татар были депортированы, и 150 тысяч из них попали в Узбекистан.

Причем, поначалу это были только женщины, старики и дети, а всё взрослое мужское население отправили в так называемую трудармию. Мой покойный отец также попал в трудармию, в Рыбинск, где потерял здоровье…

— А чем являлась эта трудармия?

— Ну, вот в Рыбинске они работали на производстве, на лесоповале.

— То есть занимались тем, чем обычно занимаются заключенные?

— Да, это те же работы, только в данном случае такие работы называли красиво и даже ласкательно — трудовой армией. Мой отец был настолько талантлив, что имея 4-классное образование, сам научился играть на скрипке, хорошо пел, также самостоятельно овладел профессией плотника. Но в этой трудармии потерял здоровье и в 1976 году в возрасте 52 лет умер.

После его кончины мать одна воспитала шестерых детей. Слава Богу, все выжили. Правда, мой братишка в Крыму два года назад от сахарного диабета умер, оставив троих детей…

— Вы всю жизнь прожили в Узбекистане?

— Да, я родился и до сих пор живу здесь. Узбекистан – это моя родина. Хотя историческая родина – Крым. И вот, несмотря на то, что для нынешнего поколения татар эта родина лишь историческая, все равно весь крымско-татарский народ тянется туда – на землю своих предков.

— Сколько на сегодняшний день в Узбекистане остается крымских татар?

— Я предполагаю, поскольку точных данных нет, от 80 до 100 тысяч, и это количество постоянно уменьшается, поскольку люди уезжают. Хотя нам никто с переездом не помогает, а помочь обещали.

— Кто обещал?

— Украина брала на себя такие обязательства, но из-за очень слабой экономической ситуации в стране они этот вопрос так до конца и не решили.

«Наш народ сильный и волевой»

— Есть ли данные о том, сколько татар вернулось в Крым за годы независимости Узбекистана?

— В данное время в Крыму проживают около 300 тысяч татар, и, как я думаю, большинство из них переехали из Узбекистана.

— И, насколько я понимаю, им в этом никто не препятствовал?

— Поначалу, в конце 80-х-начале 90-х, узбекские власти препятствовали, потому что многие из уезжавших были сильные, грамотные специалисты, многие занимали высокие посты. А сейчас в Узбекистане своих кадров море.

— Что необходимо предпринять сейчас, чтобы вернуться в Крым?

— Не знаю, как сейчас, но после аннексии, думаю, в России примут какие-то законы.

А раньше, во времена Украины, здесь, в Узбекистане, можно было выписаться, затем при Меджлисе существовал специальный отдел, который помогал выйти из узбекского гражданства и получить украинское.

При этом человек был предоставлен самому себе: нужно было самостоятельно искать участки, квартиры для места жительства, работу.

Но тот порыв, та тяга к родине, которая была у крымских татар, преодолевала все эти трудности, и люди все равно перебирались в Крым, пусть даже на голое место, и там обживались. И теперь, я думаю, поскольку крымские татары чего только не переживали, они переживут и новые отношения, пропустят их через себя. Наш народ сам по себе сильный, волевой, и свое место в Крыму найдет.

«Русские всегда обманывали крымских татар»

— На ваш взгляд, насколько дружны крымские татары, проживающие в Узбекистане? Лично вы ощущаете, что у нас есть такая цельная, дружная диаспора?

— Эта дружба, единство проявляются, когда возникает какая-то трудная ситуация. Например, когда началась аннексия Крыма, крымские татары дружно встали и поддержали наш Меджлис в его отношении к этой аннексии. Потому что в Меджлисе люди умудренные опытом, они знают, что русские, как бы ни было обидно этому народу, всегда обманывали крымских татар и никогда свои обещания не выполняли.

Я думаю, все зависит от руководителя. Сейчас там вроде руководитель Меджлиса нормальный, и, как он поставит, проявит себя, так и будет.

— Но ведь он уже проявил себя в том, что Мустафу Джемилева не пускают в Крым?

— Возможно, он тоже в этом участвовал, но всё равно, я думаю, трезвые умы восторжествуют, и Джемилева впустят. Ведь в чем он провинился? В том, что защищает свой народ от того геноцида, который над ним сотворили и, возможно, вновь хотят сотворить? Поэтому, я думаю, всё равно рано или поздно ему дадут возможность жить в своем доме.

— Каково, на ваш взгляд, отношение Путина к крымским татарам?

— Судя по уже озвученным его шагам, отношение положительное, ведь он утвердил на территории Крыма третьим государственным языком, после русского и украинского, крымско-татарский. Но вот то, что он препятствует созданию нашей автономии по национальному признаку, это отрицательно сказывается на людях. Наш народ заслужил свою автономию.

Но я надеюсь, что в будущем дадут разрешение на создание хотя бы крымско-татарского автономного округа с приоритетным нашим менталитетом.

— Вы не замечаете какого-либо ущемления прав крымских татар здесь, в Узбекистане?

— Нет, спасибо нашему президенту, который подобные настроения сразу пресекает на корню.

— С чем тогда связано то, что, если в прошлом году все местные СМИ активно писали о 69-й годовщине депортации татар из Крыма, то в этом, уже юбилейном, году — в СМИ полная тишина?

— Наверное, менталитет руководства республики еще недостаточно созрел для того, чтобы широко отметить эту юбилейную дату. Мне тоже было обидно, что, если в прошлом году в ташкентском музее памяти жертв репрессий был организован торжественный митинг со столами, микрофонами, возможностью демонстрировать видео, то в этом году действительно сложилось ощущение, что никакой юбилейной даты нет.

Хотя мой народ столько вложил сил в становление узбекского государства, что должны были как-то более широко отметить 70-летие геноцида крымских татар. Но, возможно, в этом году они посчитали эту тему не очень актуальной…

Крымские татары — жизнь прекрасного народа

Крымские татары сформировались как тюркский народ с исламской религией и в настоящий момент в основном проживают на полуострове Крым. Формирование народа длилось несколько веков. По разным оценкам, в общей сложности становление заняло от 10 до 12 веков. Крымских татар отличает уникальная и самобытная культура, приверженность традициям и особый семейный уклад.

Название

Феномен происхождения названия «крымские татары» связан с широкой распространенностью этнонима. Так как народ считается тюркским, то, по устоявшейся традиции, его относили к татарам, как и почти всех тюрков во времена Российской империи. Крымские татары определяют себя как «крымцы» («крымтатары»), хотя иногда пользуются устоявшимся этнонимом.

История

Специалисты предполагают, что история крымских татар началась с 1233 года, когда на территорию полуострова пришли золотоордынцы. Споры о том, насколько современные потомки близки к своим далеким предкам, продолжаются до сих пор.

В 1944 году народ пережил депортацию. Примерно 240 тысяч человек были массово высланы из Крыма. Основной причиной было обвинение в измене СССР и сотрудничество с фашисткой Германией. Из-за депортации погибли тысячи людей.

Ее пагубные последствия сказываются даже на жизни современных крымских татар.

Религия

Главной религией народа признан ислам. Одним из первых эту религию нес в массы Малик Аштер. Считается, что миссионер был близок самому пророку Мухаммеду.

Исламская доктрина оказала большое влияние не только на жизнь, но и военное дело крымских татар. Даже во время походов воины следовали ритуалам, молились и соблюдали предписания Корана.

Первой религиозной постройкой (1262 год) является мечеть в Солхате, который теперь называют Старым Крымом.

Традиции

Главной традицией у крымских татар является ритуал гостеприимства. Если гость является желанным, то ему обязательно преподнесут чай. О намерении вести долгую беседу свидетельствует малая порция.

Чем больше чая гостю наливают, тем меньше с ним хотят разговаривать. Поэтому, если чай налили до краев, значит беседа должна быть короткой. После трапезы старший в доме читает молитву.

Только после нее можно вставать из-за стола.

У крымских татар был обряд «хна геджеси» — ночь хны, когда невесте красили волосы, красили части тела. Это имело и гигиеническую основу, потому что хна обеззараживала руки, ноги, ногти, где могла бы быть какая-то зараза.
Хной рисовали важные знаки.

Но многие крымские татары против нее, ведь у них есть богатая орнаментальная палитра, поэтому к чужим традициям зрелое поколение относится скептически.

Свадьба

Свадебный обряд имеет важное значение в жизни крымского татарина. Подготовка к такому мероприятию проводится особо тщательно. На нем должно присутствовать как можно больше родственников. Даже на роль официантов отбирают мужчин, близких к семье жениха и невесты.

Привычного в понимании россиянина или украинца тамады на торжестве нет. Его заменяет руководитель — агьас. Согласно обряду, жених и невеста должны приехать в дом вечером. Их обязательно сопровождают друзья и родственники.

Сначала пара проходит в комнату, где их угощают сладостями, затем им надлежит отдохнуть. Руководитель согласовывает свадьбу с отцом девушки. На свадьбе гости выходят по очереди, каждый преподносит подарок. Если свадебный обряд должен проводиться на стороне жениха, то за невестой едут его родственники.

На свадьбу опаздывать ни в коем случае нельзя, поэтому время подгадывают заранее. Приданое семье невесты привозят за несколько дней до начала церемонии и держат в отдельной комнате. Со стороны семьи невесты младший сын обязан доставить Коран жениху, пока девушка получает благословение от родителей.

Невесте дарят пояс-кушак, а к автомобилю, на котором она поедет к будущему мужу, привязывают длинную белую нить.

Когда невеста прибывает к дому жениха, младший сын из ее семьи (или мальчик из семьи друзей) преподносит Коран матери жениха. Та в свою очередь должна дать поощрение. Невесту сопровождает маленькая процессия, посыпающая ее платье монетами, конфетами и зерном.

Праздники

Крымские татары отмечают несколько праздников, в том числе Новый год. Так называемый Йыл Геджеси отмечают 22 декабря. Считается, что именно этот день является началом зимы. На праздник готовят пирог с мясом и рисом. В центр помещают некрашеное яйцо. Вместе с пирогом подают халву.Яйцо нужно немного смазать сажей, оставшейся в казане.

Как только на улице стемнеет, мальчишки выворачивают шубы наизнанку, накидывают их и бегают по дому. Довольно забавно выглядят их просьбы угостить сладостями. Мальчишки кричат, что если их угостят, то у дарующего обязательно родится мальчик, а если он откажет, то «плешивая дочь». Девушки на Новый год устраивают колядование, а юноши дарят понравившимся девушкам маленькие угольки.

Взяв уголек, девушка соглашается на сватовство.

Одним из древнейших праздников является Наврез. Праздник отмечают в честь начала хозяйственного года.

Детвора наряжается в костюмы коз, стучится в окна и поздравляет с Наврезом. Хозяева домов должны одаривать детей сладостями

Внешность

Этнографы, посетившие поселения крымских татар в 19 веке, отмечали, что лица людей имеют «хороший» цвет, правильные нос и рот. Брови и ресницы черные, при этом отсутствует скуластость и «широкость».

Жители степей имели невысокий рост, отличались сутулостью, узкими глазами, небольшим носом, редкой бородой и черными как смоль волосами. Обитатели гор, в противоположность степным, были высокими, крепкими и стройными.

Лица их были продолговаты, а волосы густые.

Одежда

Орнаменты вышивки, ткачества у крымских татар удивительные, и их очень много. Восточный мотив в одежде народа всегда был главным. Люди из высших сословий носили наряды из бархата, украшенные драгоценными камнями и серебром.

Золото татары считают плохим металлом, якобы в нем может жить шайтан, способный погубить человека. Однако солнечный блеск всегда в почете, поэтому элементы могли покрывать позолотой.Крымские татары уделяют цветам большое внимание.

Белый считается цветом счастья, а черный символизирует траур. Золотистый и желтый означают богатство, процветание, чистоту духа и тела. С ними традиционно связывают солнце.

Красный цвет дает защиту, а розовый обычно использовался для пошива женской одежды, и носили ее незамужние девушки. Замужним же нужно носить одежду зеленого или синего цветов.

Тюбетейка — популярный мужской головной убор. Но сейчас на улице его редко увидишь. Шапочка давно уже перешла в разряд сувенирной продукции. Бархатную тюбетейку, богато расшитую бисером или канителью, найти совсем нетрудно. Своим брендом татары гордятся и продают на праздничных ярмарках.

В старину шерстяные нити окрашивали отварами корней, листьев или цветов растений, произрастающих в Крыму.

Праздничные наряды крымских татар вышивали и выкладывали орнамент золотыми и серебряными нитями (сырма, сом сырма).
В дни траура в доме умершего носили темную одежду (къаралар киелер). Однако в некоторых районах Крыма траурным считали белый цвет.

Еда

Кухня крымских татар уникальна, поскольку включает традиции украинской, греческой, турецкой, русской, итальянской и российской кухонь. Южане предпочитают овощные блюда, рыбу, фрукты. Степные жители употребляют молочные продукты, много мяса. Культура питания крымских татар начала формироваться еще в древние времена.

Людям было необходимо есть сытную пищу, чтобы выживать в горах. Благодаря этому родилось множество рецептов для заготовки мяса: копчение, сушка, засаливание.
Особое место занимают и мучные изделия. Для их изготовления используют дрожжевое тесто. Хлеб воспринимается крымскими татарами как священный продукт.

Сладкая выпечка обожаема детьми и взрослыми. Одна из примечательных особенностей сладостей у местного населения — мясная начинка (например, мясо используется для приготовления катламы). Популярными блюдами остаются чебуреки, различные пловы, пироги. Помимо баранины, крымские татары используют индейку, конину.

Из напитков употребляют кофе, бузу, кобылье молоко и айран.

Жилище

Крымские татары живут в традиционных постройках, которые делятся на 4 типа:

• бахчисарайские дома;
• деревенские бахчисарайские дома;
• степные дома Симферополя;
• южнобережные дома.

Для бахчисарайского дома характерно корпусное деление. Несколько корпусов образуют единый дом, причем корпуса могут быть соединены калитками. Возле таких домов принято создавать сады для выращивания винограда и фруктовых деревьев. Домики строятся из натурального камня, имеют прямоугольную форму. В качестве цемента используется глина.

Деревенские дома строят из дубовых досок, реже из сруба. Фундамент возводят из камня, свод крыши представляет собой обтесанные брусья. Дома, расположенные в степных районах Симферополя, характеризуются наличием пустых дворов, огороженных маленькими заборами. Крыши в таких домах двухскатная, а основным строительным материалом служит кирпич.

Другая особенность — наличие хлева.

Южнобережные дома схожи с кавказскими, имеют такое же расположение комнат, строятся крестовидно, будто один на другом.

Характер

1. Крымские татары очень спокойные люди и равнодушные к суете. Одновременно они могут часами неустанно вести беседы и проявлять любопытство к каждой мелочи. В работе проявляют усердие, сосредотачиваются на деле, не желая отвлекаться на мелочи.
2. Всем татарам свойственно делать важный вид, особенно в общественных местах.

   При этом они остаются довольно скромны.

3. В отношении жилья люди очень трепетны. Стараются сохранять чистоту и беречь каждую вещь.
4. Большое влияние на характер и жизненный уклад оказывает Коран, требуя соблюдения важных правил.
5. К великодушию крымский татарин отнесется соответственно.

   Здешний народ считает, что ко всякому, чей хлеб ты ел, нужно относиться с особым почтением.

6. Людей, которые кажутся странными, крымские татары стремятся избегать.

Последние десятки лет негативно сказались на жизни населения, которое пережило массовую депортацию.

Многие озабочены сохранением и восстановлением культуры народа, но тем не менее проявляют живой интерес к приезжим, стремясь узнать как можно больше о культуре гостя.

В видеоролике демонстрируется неповторимый по красоте национальный танец Хайтарма.

С 8 по 20 мая 1944 года в ходе спецоперации НКВД-НКГБ из Крыма в Среднюю Азию, Сибирь и Урал были депортированы все крымские татары (по официальным данным – 194 111 человек). В 2004-2011 годах Специальная комиссия Курултая проводила общенародную акцию «Унутма» («Помни»), во время которой собрала около 950 воспоминаний очевидцев депортации.

Рефат Муслимов и Мусфире Керимова родились с разницей в один год и один день. В их историях – судьба целого поколения крымских татар, людей, на долю которых выпали самые тяжелые испытания: война, депортация, борьба за возвращение на историческую родину в Крым.

«Вставайте, дети! На улице солдаты!»

Рефат Муслимов родился 1 мая 1932 года в селении Къоз Судакского района Крымской АССР. Его отец умер спустя полгода после его рождения. Рефата и двух его братьев вырастила и воспитала мама.

Как и все пережившие трагедию депортации 1944 года, Рефат навсегда запомнил этот день.

«18 мая рано утром в селе началась суматоха. Мама вышла подоить коз и тут же вернулась: «Вставайте, дети! На улице солдаты!» На пороге нашего дома появился офицер с двумя рядовыми и объявил: «По указанию Верховного главнокомандующего вас выселяют из Крыма. 15 минут на сборы, что можете с собой прихватить – берите», – рассказывал Рефат.

Рефат Муслимов с мамой, 1949 год. Фото из семейного архива

В 10 утра их погрузили в машины и повезли в Феодосию. Крымскотатарские деревни, которые они проезжали – Сувукъсу, Эльбузлы, – были уже пусты. Во дворах мычали коровы, выли собаки.

На железнодорожном вокзале в Феодосии согнанных сюда из близлежащих селений крымских татар затолкали в вагоны для скота. Впереди был долгий путь в Узбекистан.

«Где стоите, там и справляйте нужду»

В этот же день 18 мая 1944 года, совсем неподалеку, из керченской деревни Палапан, выселяли 11-летнюю Мусфире с семьей и ее соотечественниками – крымскими татарами.

Мусфире Керимова родилась 2 мая 1933 года в деревне Салын Маяк-Салынского района Крымской АССР. В семье помимо нее было две сестры и брат. Ее отец Керим Девлетшаев еще в 1920-х вступил в партию, участвовал в создании колхозов по всему Керченскому полуострову.

«Около 4 часов утра в дверь сильно постучали. Зашел офицер с солдатами, посмотрел на часы, дал на сборы 15 минут и приказал всем выйти на улицу. Сказал, чтобы еды взяли с собой на неделю.

В десяти метрах от нашего дома стоял пулемет, солдат сказал: «Если пошевелитесь – расстреляю», – вспоминала Мусфире.

Мусфире Керимова, 1958 год. Фото из семейного архива

Советские солдаты даже не дали им одеться. Дети стояли в нижнем белье, лишь успев сверху накинуть пальто. Они захотели в туалет, но солдаты не разрешили: «Где стоите, там и справляйте нужду».

На восемь-десять семей крымских татар дали одну повозку. На нее посадили старенькую бабушку с четырьмя маленькими внуками. Ее сын воевал, а невестка поехала на станцию Семь Колодезей узнать о муже. Старушка успела взять с собой в дорогу только сковородку с хамсой, больше ничего – ни еды, ни одежды. Так и сидела, обняв детей и сковородку.

Остальные шли за повозкой в деревню Аджи-Эли. Там собрали крымских татар из нескольких сел Керченского полуострова. Безоружные люди находились в оцеплении советских солдат, ожидая своей участи.

Только к обеду подъехали машины, их погрузили и повезли на станцию Ташлы-Яр. Стояли шум, плач. Солдаты заталкивали людей в вагоны для скота. Наконец, поехали.

Когда проезжали Сиваш, старшие, увидев его в маленькое зарешеченное окошко, плакали и кричали: «Прощай, родной наш Крым! Увидим ли тебя еще?!» Старшие говорили детям: «Смотрите, дети, мы через Сиваш – ворота Крыма – проезжаем. Никогда не забывайте свою родину – Крым!»

Изнурительная дорога заняла 20 дней. Каждую ночь умерших от голода и болезней собирали солдаты, обещая, что похоронят. На самом деле мертвых сбрасывали в реки или оставляли в степи.

Узбекистан

Семья Муслимовых оказалась в Узбекистане – в городе Каттакурган Самаркандской области. По прибытии их ожидали «покупатели» рабочей силы, съехавшиеся из соседних колхозов. Однако среди прибывших трудоспособных почти не было – лишь изможденные старики, женщины и дети.

Несмотря на ужасное состояние людей, их погнали пешком за 25 километров в колхоз имени Ахунбабаева Карадарьинского района. Разместили в сараях – по 11-12 человек. На следующий день пришел председатель колхоза с плеткой и всех погнал на работу на хлопковые поля.

В семье Муслимовых первым умер дедушка Сеитосман, затем дядя Сейтмамут и тетя Эдие.

Он вспоминал, что большинство людей погибло сразу. «Началась дизентерия – мы пили грязную воду из арыков и луж. Пять лет я болел малярией, потом тиф, желтуха, пережил очень много болезней. Делали уколы как будто от малярии, но после этих уколов все умирали. Только благодаря Всевышнему я остался жив. Люди голодали, условия были ужасные. Многие умирали со словом «Ватан» (Родина) на устах».

«Могли убить из-за двух абрикосов»

Мусфире с родными направили на рудник Лянгар Хатырчинского района, где добывали вольфрам. В рабочем поселке в основном жили русские, узбеков почти не было.

«Нас привезли не в сам поселок, а на два километра ниже, где были расположены бараки. Их было 10-12, и они представляли собой крытые камышом землянки. Спускаешься по нескольким ступенькам вниз: длиннющий коридор, по сторонам двухъярусные нары.

Помню, что людей было очень много. Так как это была горная местность, то жары не чувствовали. В бараках началась эпидемия брюшного тифа и дизентерии. Первыми заболели тифом сестра Назмие, Велид и я.

Это было в октябре 1944 года, нас увезли в больницу», – вспоминала Мусфире.

Когда через три недели их выписали, заболели мама и сестра. Их также забрали в больницу, через неделю мама умерла. Сестра провела без сознания 20 дней, но молодой организм выдержал.

В первые месяцы отношение к крымским татарам в Узбекистане было ужасным: их считали предателями, врагами, из-за двух абрикосов могли убить, крымскотатарских детей оскорбляли и унижали одноклассники в школе. Только после возвращения с фронта мужчин положение несколько изменилось к лучшему.

Рефат Муслимов, 1952 год. Фото из семейного архива

В 1953 году у Рефата Муслимова тяжело заболела мама, ей срочно требовалась операция, которую могли сделать в областной больнице в Самарканде. Для крымских татар действовал комендантский режим – каждый месяц они отмечались в комендатуре; отлучиться даже в соседний район можно было только с разрешения коменданта.

У Рефата произошел конфликт с комендантом Аминовым: он выдал пропуск на эту поездку только матери и слушать не хотел, что она сама не доберется.

От тюрьмы спас разговор с председателем райисполкома, который оправдал поступок сына, чья вина заключалась лишь в заботе о матери.

Образование

Жизнь была очень тяжелой. Но Рефат все же смог закончить ирригационный техникум. По ночам приходилось разгружать вагоны, чтобы хоть что-то заработать.

Мусфире Керимова также рано начала работать: в 16 лет она пошла трудиться на шахту рабочей в маркшейдерском бюро. Училась в вечерней школе, закончила 10 классов.

Ее отца-коммуниста в Узбекистане не раз вызывали в партком для восстановления в рядах КПСС, но он туда не ходил, отказался от партбилета. После Указа 1956 года о снятии с крымских татар статуса спецпереселенцев был отменен комендантский режим.

Мусфире переехала в Янгиюль, позже поступила в Ташкентский медицинский техникум, затем работала в Каттакургане в больнице.

В 1962 году Мусфире познакомилась и вскоре вышла замуж за Рефата Муслимова. В это время он уже был активным участником национального движения крымскотатарского народа за возвращение в Крым и восстановление государственности.

Рефат и Мусфире Муслимовы, 1964 год. Фото из семейного архива

Возвращение на родину

После Указа от 5 сентября 1967 года «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму», как и многие крымские татары, Муслимовы хотели вернуться на родину. Тогда это было фактически невозможно – крымских татар по-прежнему не прописывали в Крыму. Но Муслимовы твердо решили, что будут жить только на родине.

В 1969 году они купили маленький домик в селе Калиновка Ленинского района, а через полгода дом у них отобрали. Семья перебралась в соседнее село. Но и там их не прописали. Так продолжалось пять лет – а без прописки на работу устроиться было невозможно. Перебивались случайными заработками, но даже мысли не было уехать из Крыма.

Семья Муслимовых, 1975 год. Фото из семейного архива

​Только в 1992 году они, наконец, построили дом в Къозе – родном селе Рефата. Он добился в сельсовете возвращения прежнего кладбища и выделения одного гектара земли под строительство храма. Ныне поселок украшает красивая величественная мечеть.

На этом Рефат Муслимов не остановился.

При Къозской мечети он создал музей родной деревни: здесь есть вышивки, посуда, фотографии 1930-1940 годов о къозцах, родном селе, фотографии участников войны, национального движения, картины о депортации.

Супруги Муслимовы воспитали двух детей – Эдие и Рустема. Несколько лет назад Рустем трагически погиб на производстве – и это стало тяжелейшим ударом для всей семьи.

Рефат Муслимов умер 30 декабря 2014 года. Мусфире Муслимова по-прежнему живет в их доме. 2 мая ей исполнилось 86 лет. Несмотря на трудную жизнь, она радуется каждому новому дню: «Я благодарна Всевышнему Аллаху за то, что живу на родине, воспитываю детей и внучек».

Рефат и Мусфире Муслимовы. 2003 год. Фото из семейного архива

Полностью историю депортации Муслимовых, а также весь проект «Страницы крымской истории» читайте на сайте Крым.Реалий